Древненовгородский язык
Древний новгородский язык был полностью реконструирован на основе берестяных грамот. Однако те, кто занимались его реконструкцией, были вынуждены называть его «древненовгородским диалектом», поскольку в российской филологии властями навязывается представление о существовании единого древнерусского языка.
При этом язык, восстановленный по берестяным грамотам, является полноценным самобытным славянским языком с собственной письменной традицией. Он резко отличался от форм, конструируемых для Киева или Владимира. Сами реконструкторы отмечали, что его черты явно возникли самостоятельно от праславянского и что он не был связан с древнерусским языком. Древненовгородский язык полноценно существовал с XI по XV века, выполняя также функцию койне, которое было понятно по всей территории Новгородского государства.
Фонетические особенности
Фонетически древненовгородский язык имел две самобытные черты, а остальные его особенности напоминали западнославянские. Одной из ярких черт является то, что мягкие к, г, х не переходили в свистящие звуки, как это произошло в большинстве славянских языков. Например, новгородцы говорили Князь и Кветы (цветы), а не Цветы. Этой чертой объясняется определенный акцент в современном новгородском говоре.
Вторая яркая черта заключается в том, что звуки ц и ч не различались, произносясь вместе как мягкое ц. Сочетания гласных типа ол переходили в ло, что типично для западнославянских языков. Присутствовал взрывной г, как в польском, а ять переходила в и, как в украинском. В языке отсутствовала редукция гласных, и на слух он напоминал польский, но без шипящих, поскольку носители языка их не любили.
Грамматические и лексические черты
В грамматике наблюдались оригинальные и архаичные черты. В именительном падеже твердого мужского склонения (то, что сейчас является вторым склонением в русском языке) использовалось окончание -е на конце (например, хлебе, скоте), что является совершенно оригинальной чертой, нигде более не встречающейся. Это же окончание (-е) присутствовало у прилагательных в именительном падеже (например, целе хлебе). Винительный падеж у этого склонения отличался от именительного, в отличие от всех других славянских языков.
Например, чтобы сказать хочу хлеб, говорили хочу клибе. Также имелась самостоятельная архаичная парадигма склонения прилагательного, которая изменялась непохожим на все остальное способом. В местоимениях типа тот присутствовали формы тїм и тєх, как в украинском. В лексике имелся мощный пласт слов, непохожих на другие славянские языки, которые сохранились в современных северных говорах.
Судьба языка
Древненовгородский язык мало связан с украинским или владимирским языком того времени, и набор его черт не похож ни на что другое. Учитывая наличие уникальных самобытных черт и особенностей, напоминающих западнославянские, его можно было бы классифицировать как отдельную группу вымерших славянских языков, например, как северославянские языки.
Этот язык не имеет современного продолжения, поскольку после потери Новгородской республикой независимости его население было ассимилировано Москвой. Тем не менее, остатки этого языка существуют в современном новгородском диалекте в качестве субстрата. Кроме того, часть его черт сохранилась в современных северных диалектах, которые развили другие черты самостоятельно.
Можно сказать, что древненовгородский язык — это как древнее изолированное дерево в большом славянском лесу: оно имеет общие корни со всеми остальными, но его ветви (фонетика, грамматика) выросли по уникальной траектории, отличаясь и от западных, и от восточных соседей.